Эрих Мария Ремарк: ЛЮБОВЬ ВЗАЙМЫ - 23 Июня 2011 - ЖУРНАЛ YANGELLA

« Он был убит в октябре 1918 года, в один из тех дней,

когда на всем фронте было так тихо и спокойно,

что военные сводки состояли из одной только фразы:

Сегодня мало кто вспомнит эти слова из книги Ремарка. А ведь в ХХ веке писатель Эрих Мария Ремарк имел сумасшедшую популярность. По числу экземпляров его романы уступали только Библии. Роман "На Западном фронте без перемен" стал сенсацией. За год было продано полтора миллиона экземпляров. В 1930 году в Голливуде сняли фильм по этому роману. Киностудия "Юниверсэл пикчерз" купила у Ремарка права за фантастическую для 1930 года сумму - 100 тысяч долларов. И фильм, и его режиссер 35-летний Льюис Майлстоун получили "Оскара". К 1932 году "На Западном фронте без перемен" перевели на 29 языков. За восемнадцать месяцев продали три с половиной миллиона экземпляров. А всего, начиная с 1929 года, роман выдержал 43 издания и был переведен на 36 языков. С выходом романа в жизни Ремарка произошел крутой поворот. Сын ремесленника в мгновение ока стал мировой знаменитостью и очень состоятельным человеком.

Своё первое произведение он написал в 1920 году. Назывался роман "Приют грез". Люди, которые прочитали книгу, раскритиковали ее за сентиментальность, за избыток приторной романтики. Этот провал показался Ремарку оглушительным. Земля уходила из-под ног.

И, тем не менее, в газетах и журналах начали появляться его статьи, путевые зарисовки, рецензии. Они свидетельствовали о переломе в творчестве Ремарка. Романтические мечтания уступили место реалистическим сюжетам. В коротких новеллах проступали черты будущих романов.

Летом 1923 года Ремарк вновь ощутил писательский зуд. Он вынул чистый лист бумаги и написал название романа - "Гэм". Три года он писал эту вещь, но рукопись так и осталась в столе. Лишь в 1998 году, через 28 лет после смерти писателя, "Гэм" вошел в один из томов собрания сочинений.

В период работы над романом Ремарк познакомился с двадцатидвухлетней танцовщицей и актрисой Ильзой Юттой Цамбоной. Ее сценическое имя было Жанна, Ремарку нравилось называть ее Петером. Она была высокой, стройной, с узким овалом лица. И божественно красивой. Холодновато-эротичная Жанна одевалась с редкой элегантностью. Ремарк женился на Цамбоне."Рядом со мной теперь человек, - писал он своей знакомой, - который души во мне не чает. Я постараюсь убрать с его пути все мерзкое и безобразное".Через пару лет, когда Ремарк уже стал известен, они развелись, но не расстались – бывшая жена продолжала жить в доме бывшего мужа и за его счет, а он объяснял знакомым, что по-прежнему чувствует себя обязанным оградить ее от ужасов и мерзостей бытия. К тому же Ютта страдала от туберкулеза, могла в любой момент умереть, а значит, вдвойне требовала заботы. Страх навсегда ее потерять отразился позже в печальной концовке "Трех товарищей" – Патрицию, свою любимую героиню, Ремарк наделил многими чертами Ютты, в том числе и смертельным заболеванием.

Я любил смотреть, как Пат одевается. Никогда еще я не чувствовал с такой силой вечную, непостижимую тайну женщины, как в минуты, когда она тихо двигалась перед зеркалом, задумчиво гляделась в него, полностью растворялась в себе, уходя в подсознательное, необъяснимое самоощущение своего пола.

Она спала, положив голову на мою руку. Я часто просыпался и смотрел на нее. Мне хотелось, чтобы эта ночь длилась бесконечно. Нас несло где-то по ту сторону времени. Все пришло так быстро, и я еще ничего не мог понять. Я еще не понимал, что меня любят. Правда, я знал, что умею по-настоящему дружить с мужчинами, но я не представлял себе, за что, собственно, меня могла бы полюбить женщина.

Никогда я не забуду это лицо, никогда не забуду, как оно склонилось ко мне, красивое и выразительное, как оно просияло лаской и нежностью, как оно расцвело в этой сверкающей тишине, - никогда не забуду, как ее губы потянулись ко мне, глаза приблизились к моим, как будто они разглядывали меня, вопрошающе и серьезно, и как потом эти большие мерцающие глаза медленно закрылись, словно сдавшись...

Чудом успев покинуть Германию накануне гитлеровского переворота, Ремарк поселился на своей уединенной вилле, которая тут же перестала быть уединенной – туда стекались беженцы от нацистского режима. Потом явилась Ютта – ей он тоже не мог отказать в гостеприимстве, а несколько лет спустя поступил еще более благородно – снова женился на ней, иначе ее выслали бы обратно в Германию.

В начале сентября 1937 года Ремарк объявился в Венеции. Им уже были написаны романы "Возвращение" и "Три товарища". Они отлично расходились, но достичь успеха 1929 года пока не удавалось. Только что завершилась мимолетная связь с кинозвездой Хеди Ламарр. Ремарк был свободен, как птица. Именно в Венеции, на пляже Лидо, в сентябре 1937 года, Ремарк свернул с накатанной колеи, увлеченный новым зовом, которому не мог противиться.

...С великой Марлен Дитрих они впервые увиделись еще в 1930 году – оба только-только осваивались на вершине славы, были заняты этим по горло и внимания друг на друга почти не обратили. Семь лет спустя Марлен стала совсем другой – звездой до мозга костей, столь же прекрасной и недостижимой, как настоящие звезды космоса, богиней, равнодушно принимавшей поклонения и выбиравшей мужчин исключительно по собственной прихоти. Ремарк, образец элегантности, учтивости и красноречия, сумел ее заинтересовать. Спустя пару недель после первой встречи, они уже делили ложе и трапезу.

К тому времени Марлен была легендой кино. Красивая, загадочная, эротичная, она завораживала публику. Но для общения с ней необходимо иметь крепкие нервы и здоровый желудок. Да и Ремарк не подарок. Дитрих расхаживала по Венеции в окружении поклонников. Всюду ее сопровождали кавалеры. Джеймс Стюарт, Гари Купер, Кёрк Дуглас, Фрэнк Синатра. Редко кто из них заканчивал съемочный день, минуя объятия страстной Марлен. Ее интимные отношения с Жаном Габеном и Юлом Бриннером длились годами. Джозеф Кеннеди, отец будущего президента, запутался в ее любовных сетях. А престарелый Бернард Шоу любил гладить плечико немецкой красавицы. Дитрих обожала известных писателей. Но дружба с Эрнестом Хемингуэем и Жаном Кокто осталась всего лишь дружбой, она не была согрета постелью. А возлюбленных женского пола у нее было не меньше, чем мужчин. Среди них Эдит Пиаф, Гертруда Стайн и прочие деятельницы культуры и общественной жизни.

Понятно, через какие испытания предстояло пройти Ремарку в отношениях с Дитрих. Делить любимую с другими мужчинами и женщинами было невыносимо. А она никогда не ограничивалась одной влюбленностью. Рядом с фаворитом всегда маячили другие пассии. Ремарк страдал, сталкиваясь с ее ложью. По ночам Марлен тайно покидала номер в отеле. А он метался по темным улицам, разыскивая ее в ночных барах.

Бессонные ночи, мелькание незнакомых лиц, вино, музыка, похмелье. Писать романы в такой обстановке немыслимо. Прозаик, особенно романист, должен работать ежедневно, сохраняя ясный ум, невзирая на дурное настроение и болезни. Ремарк это знал лучше других и любил повторять, что "писательство - это на десять процентов талант и на девяносто процентов задница".

Ремарк казнил себя за безделье. Пребывал в постоянной депрессии. В дневнике он сделал запись:"Надо уходить. Терпеть такое - нет сил. Страшусь наступления вечера".

Под конец года Дитрих отправилась в Калифорнию, а Ремарк вернулся на зиму в Швейцарию и возобновил работу над романом "Возлюби ближнего своего". Но Марлен не выходила из головы. Он писал ей страстные письма и как только закончил черновой вариант романа, отправился в Париж. Там поднялся на борт "Куин Мэри" и отправился в Америку.

В 1940 году интимные отношения между Марлен и писателем закончились. 9 декабря Ремарк приступил к работе над романом "Триумфальная арка". И, чем дольше он работал над книгой, тем отчетливей главный женский персонаж, Жоан Маду, становилась похожей на Дитрих - "красавица с высоко поднятыми бровями и лицом, тайна которого состояла в его открытости". Ремарк еще долго писал ей письма, полные любви и отчаяния. И только в 1945 году, когда закончил "Триумфальную арку", его страдания по Марлен прекратились и вскоре другие женщины окончательно вытеснили ее из сердца писателя.

- А ты – там, наверху, - сказал он, рассмеявшись, и обращаясь к освещенному окну и не замечая, что смеется. – Ты, маленький огонек, фата-моргана, лицо, обретшее надо мной такую странную власть; ты, повстречавшаяся мне на планете, где существуют сотни тысяч других, лучших, более прекрасных, умных, добрых, верных, рассудительных...

И вдруг в потоке времени словно образовалась пустота. Маленькая освещенная кабина комнаты, такая же, как и прежде; снова тот же человек, которого любишь, он здесь, и вместе с тем каким-то страшным образом его уже нет. Протяни руку, и ты коснешься его, но обрести больше не сможешь.

Лицо! Лицо! Разве спрашиваешь, дешево оно или бесценно? Неповторимо или тысячекратно повторено? Обо всем этом можно спрашивать, пока ты еще не попался, но уж если попался, ничто тебе уже больше не поможет. Тебя держит сама любовь, а не человек, случайно носящий ее имя. Ты ослеплен игрой воображения, разве можешь ты судить и оценивать? Любовь не знает ни меры, ни цены.

Она хочет остаться друзьями. Мне же остается лишь поменять любовь на дружбу, или же исчезнуть из ее жизни навсегда. Я выбираю второе. Почему? Потому что так и должно быть… Нельзя поселится в сгоревшем дотла доме.
— Нет, – быстро сказал он. – Только не это. Остаться друзьями? Развести маленький огородик на остывшей лаве угасших чувств? Нет, это не для нас с тобой. Так бывает только после маленьких интрижек, да и то получается довольно фальшиво. Любовь не пятнают дружбой. Конец есть конец.

Нет. Мы не умираем. Умирает время. Проклятое время. Оно умирает непрерывно. А мы живем. Мы неизменно живем. Когда ты просыпаешься, на дворе весна, когда засыпаешь - осень, а между ними тысячу раз мелькают зима и лето, и, если мы любим друг друга, мы вечны и бессмертны, как биение сердца, или дождь, или ветер, - и это очень много. Мы выгадываем дни, любимая моя, и теряем годы! Но кому какое дело, кого это тревожит? Мгновение радости - вот жизнь! Лишь оно ближе всего к вечности.

Ни один человек не может стать более чужим, чем тот, кого ты в прошлом любил <…>. Рвется таинственная нить, связывавшая его с твоим воображением. Между ним и тобой еще проносятся зарницы, еще что-то мерцает, словно угасающие, призрачные звезды. Но это мертвый свет. Он возбуждает, но уже не воспламеняет — невидимый ток чувств прервался.

В очередной раз рассорившись с Марлен в самом конце 1940 года, Ремарк отправился развеяться на новогодний вечер в один из нью-йоркских ресторанов. Ушел он оттуда совершенно очарованный новой знакомой – актрисой и манекенщицей Натали Палей. Ей было 35, она родилась в Париже и приходилась дальней родственницей императору Александру III. Красивая, с мальчишеской фигурой, Наташа работала манекенщицей и снялась в нескольких французских фильмах. Дружила с Жаном Кокто и Антуаном Сент-Экзюпери. Но замуж вышла неудачно. Ее избранник оказался гомосексуалистом.

Не прошло и недели, как в дневнике Ремарка появилась недвусмысленная запись, которую целомудренные биографы истолковывают как "начало близких отношений". И впервые за несколько лет он заметил, что на свете, кроме Марлен, есть и другие женщины.

Подробности их взаимоотношений биографам известны мало, так что приходится полагаться в основном на реализм самого Ремарка, по видимому изобразившего Наташу в романе "Тени в раю" ; русскую манекенщицу, возлюбленную главного героя, там так и зовут – Наташа Петрова ... Уже одно то, что автор оставил ее в живых, говорит о многом – ведь Ютту он символически прикончил в "Трех товарищах" , а с Марлен расправился в "Триумфальной арке": написанная с нее героиня, прекрасная и неверная Жоан, погибает от пули ревнивца.

Ну а если серьезно, то Наташа в любовной "фэйр плэй" превосходила обеих своих предшественниц – она не сидела на шее у Ремарка и не подавляла его, а легко и весело любила... пока он был рядом. Страдать и хранить верность в разлуке было не в ее характере. А расставаться им приходилось часто: за десять лет близких отношений – сначала в Америке, а после войны в Европе – они не провели вместе и полугода. И при каждой новой встрече у Ремарка был повод ревновать, но после недолгой размолвки пиршество любви возобновлялось.

Однако эта влюбленность не помешали ему закрутить роман с Гретой Гарбо. Между ними не было ни ревности, ни ссор. Интимные отношения длились недолго. Но еще несколько лет Ремарк и Грета Гарбо продолжали встречаться. Вместе ходили на выставки, обменивались подарками.

А кончиться это могло очень плохо для Ремарка. Наташа, при всех ее достоинствах, не отличалась сдержанностью характера, впадая в ярость по самому мелкому поводу. А уж когда за любимым стали водиться серьезные грехи... Великокняжеская кровь не позволяла ей опускаться до сцен ревности, зато Ремарку доставалось и за нежелание работать, и за неумеренное пьянство, и даже за то, что он немец. Понятно, что от этого творческих сил у него не прибавлялось, а наступал очередной приступ депрессии, от которой помогала только водка...

Летом у него случился короткий бурный роман с актрисой Сандрой Рамбо. И здесь сердце Ремарка впервые начало давать сбои. Он почувствовал себя скверно, но образ жизни менять не собирался. Работал мало. Терзался. Выхода из этого заколдованного круга не было. Литературная работа стоила Ремарку все большего напряжения, здоровье расшаталось окончательно, а разрушительные ссоры только учащались, возникая уже из-за совершеннейших мелочей. Безумная тяга к Наташе помогла Ремарку разорвать чары Марлен Дитрих, но, вырвавшись из трясины прежней страсти, он тут же угодил в зыбучие пески нового увлечения. Как раньше он не мог покинуть Марлен, так теперь не находил в себе сил оставить Наташу, хотя временами она злила его неимоверно.

В мае 1946 года Ремарк вернулся в Европу. С ним была Наташа Палей. Она сделала остановку в Риме, а Ремарк продолжил путь в Швейцарию. Наконец-то он дома."Как все оставил - письма, карандаши, бумага - все на том же месте".

Свое пятидесятилетие Ремарк отпраздновал в узком кругу. На другой день он положил перед собой стопку линованной бумаги, заточил карандаши. В голове уже выстраивалась первая сцена будущего романа. Ему казалось, еще минута-другая и нужные слова замелькают перед его мысленным взором - только успевай записывать. Но все нарушила тревожная мысль. И, конечно, о ней, о Наташе. Что она делает сейчас, эта русская принцесса, в горячем, развратном Риме? Одна ли в номере?

Ремарк отшвырнул карандаши и бросился в Рим. Весь день и всю ночь он и Наташа не в силах были унять восторг. Потом они ссорились. Мирились. И снова ссорились. Наконец, Ремарк не выдержал, хлопнул дверью и вернулся в Швейцарию. Но едва переступил порог дома, как душу затомило ощущение великой потери. Так продолжалось месяц. Каждый день Ремарк писал Наташе страстные письма. Но как-то незаметно для себя закрутил роман с очаровательной Эллен Янсен. И опять, как всегда в таких случаях, творческие дела оказались в полном развале. Ремарк записал в дневнике: "Мысли, как всегда, о Н. Эта стерва месяцами не дает мне взяться за перо". Еще трижды он посещал Америку. В одну из поездок, прогуливаясь по лужайкам Беверли-Хилл, Ремарк встретил Полетт Годдар - последнюю любовь в своей жизни, музу великого Чаплина и звезду его комедий.

Полетт была на двенадцать лет моложе писателя. Ремарк, хорошо помнивший ее трогательно-непосредственных героинь, быстро убедился, что лицедействовать в этих ролях ей почти не пришлось. В Полетт не было ни нарочитой беспомощности Ютты, ни деловитой властности Марлен, ни непредсказуемой вспыльчивости Наташи. Одной-единственной улыбкой она справлялась с любыми комплексами Ремарка, не обращала внимания на его грубые выходки во время нервных срывов, искренне восхищалась его творчеством. Не требовала денег – она сама была миллионершей, не требовала времени и участия – сама готова была неделями не выходить в свет, разделяя тоскливое одиночество Ремарка. Полетт любила его открыто и самозабвенно, наплевав на богемные правила, и сама наслаждалась этим – так любили когда-то героев Первой мировой простые девчонки из Оснабрюка...

Однако годы бурной жизни дали знать о себе. В сентябре 1963 года инсульт приковал Ремарка к постели. Через пару месяцев он все-таки поднялся и приступил к работе над романами "Черный обелиск" и "Тени в раю". Вторая половина 60-х годов была занята работой над новым романом об эмигрантах. Но теперь у Ремарка появилась другая проблема - невероятно высокая требовательность к себе заставляла его отправлять в корзину готовые главы и все начинать сначала. Роман "Земля обетованная" так и остался незаконченным.

25 сентября 1970 сердце писателя остановилось.

Погребальный обряд проходил скромно. Речей никто не произносил. Только священник прочитал молитву на итальянском языке. Зато цветов было - море. Астры, тюльпаны, розы, нарциссы. И, конечно, хризантемы - цветы, которые Ремарк так любил дарить своим женщинам.

Когда-то давно он уже описал этот момент в своем романе "Жизнь взаймы" : "Во внезапно наступившей тишине ему вдруг почудилось, что подземный толчок выбросил его из кратера вулкана и что он плавно, как Икар, спускается вниз на землю, в раскрытые объятия земли..."

Э.М.Ремарк " Три товарища ", " Триумфальная арка " , " Тени в раю "