"Я нарисую тебе на память картину"... ЮННА МОРИЦ
Элегия Хотелось бы остаток лет прожить вдали от пошлых бед, и людоедских процветаний, и от художественных скук в малине круговых порук, в притоне творческих братаний на политических пирах, где только выгода и страх толкают судеб вагонетки... Дай Бог, от этого вдали прожить хоть на краю земли, бросая в океан любви свои последние монетки.
Тележка с цветами В той провинции, где горное эхо повторяло игру на тамтаме, там тележка по улице ехала, ехала тележка с цветами. А в то лето нам выпала решка, были мы влюблены и летали над землею, где ехала тележка, ехала тележка с цветами, с белой сиренью, жасмином, а мимо - тележка с рыбкой... Клин вышибают клином, мы расстались легко, с улыбкой. Но там, где ведется слежка за тележками, полными слез, долго-долго еще ехала тележка, развозящая по коже мороз. Я колеса ей сдобрила смазкой, чтоб не ныли средь ночной темноты, и расписала белый лист черной краской, оставляя только белые цветы.
Концертина Я нарисую тебе на память картину - окурком, свекольным соком, кофейной гущей. На той картине, держа гармошечку, концертину, ты будешь играть и петь о волне бегущей. Двумя руками сжимая-растягивая зигзаги, где язычки металла - источник музык, ты улыбнись мне!.. В одном от картины шаге я затаилась, и лиственный глаз мой узок. Там будут вокруг тебя синева и зелень, ткань золотая пляжей, закат над морем. И так хорошо мы с тобою судьбу разделим, что красить разлуку не станешь ты черным горем, а в этой картине, написанной чем попало, ты будешь сидеть на воздухе с концертиной и видеть, что тень моя на тебя упала, как тень любви, стоящей перед картиной.
* * * Запах пены морской и горящей листвы, И цыганские взоры ворон привокзальных. Это осень, мой друг! Это волны молвы О вещах шерстяных и простудах банальных. Кто зубами стучит в облаках октября, Кастаньетами клацает у колоколен? Это осень, мой друг! Это клюв журавля, Это звук сотрясаемых в яблоке зерен. Лишь бульварный фонарь в это время цветущ, На чугунных ветвях темноту освещая. Это осень, мой друг! Это свежая чушь Расползается, тщательно дни сокращая. Скоро все, что способно, покроется льдом, Синей толщей классической твердой обложки. Это осень, мой друг! Это мысли о том, Как кормить стариков и младенцев из ложки, Как дрожать одному надо всеми людьми, Словно ивовый лист, или кто его знает ... Это осень, мой друг! Это слезы любви Ко всему, что без этой любви умирает.
* * * Не вспоминай меня. И не забудь. Мы не расстались, мы растаяли с тобою, мы глубокро влились в единый путь, где след не оставляется стопою. На том пути любой преображен и в силах приподняться над сейчасом, где здравый смысл иных мужей и жен не сыт любовью, хлебом, жизнью, мясом, не сыт весельем и печалью дней, не сыт свободой, силою и славой. И вот, один другого голодней, грызут науку сытости кровавой. А я сыта по горло всем, что есть, и голод мой не утолит добыча! Не возвращайся. Встретимся не здесь, а в голубом, воркуя и курлыча. Не вспоминай меня. И не забудь. Пускай как есть - не дальше и не ближе. Подольше не давай меня задуть и чаще снись - во сне я лучше вижу!
* * * Если б я тебя любила, Ты бы знал об этом вечно. Все, к кому такое было, Подтвердят чистосердечно, Что любовь моя имеет Исключительные знаки И не знать о ней не смеют Даже светоч в зодиаке! Млечный Путь - с пеленок, с детства Стал ей скатертью-дорогой: У меня такие средства Связи близкой и далекой. Это, друг, невероятно - Чтобы я тебя любила, Но ключи от снов забыла И ни с чем ушла обратно! Если б я тебя любила, Ты бы знал об этом вечно. Все, к кому такое было, Подтвердят чистосердечно.
Глядя в осеннюю мглу Девочка, не жалуйся на скуку. Мальчик, обрати ее вниманье - Что за существа парят в тумане, К тайному прислушиваясь звуку? Эти переливчатые тени Воздухом питаются, росою, Лепестками розы и сирени, Ярко увядающей красою. Вот где собираются фиалки, Лип и одуванчиков пушинки, Ряска и прохладные кувшинки Из садов, где плавают русалки. Вот где мы однажды вечно будем, Будем вечно жить, не умирая, Как душа, мерцающая людям, Чьи тела возьмет земля сырая. Наши переливчатые тени Тоже будут воздухом питаться, Лепестками розы и сирени И в тумане осенью сплетаться, К дальнему прислушиваясь пенью, Узнавая сладкий голос жизни, Детский хор тоски по вдохновенью, Древний хор любви к земной отчизне!. Девочка, не жалуйся на скуку, Мальчик, обрати ее вниманье - Что за существа парят в тумане, К тайному прислушиваясь звуку? Девочка, не жалуйся на скуку. Мальчик, обрати ее вниманье...
* * * Не бывает напрасным прекрасное. Не растут даже в чёрном году Клён напрасный , и верба напрасная , И напрасный цветок на пруду. Невзирая на нечто ужасное, Не текут даже в чёрной тени - Волны, пенье, сиянье напрасное И напрасные слёзы и дни. Выпадало нам самое разное, Но ни разу и в чёрных веках - Рожь напрасная , вечность напрасная И напрасное млеко в сосках . Дело ясное, ясное, ясное - Здесь и больше нигде, никогда Не бывает напрасным прекрасное! Не с того ли так тянет сюда Сила тайная, магия властная, Звёздный зов с берегов, облаков - Не бывает напрасным прекрасное! - Ныне, присно, во веки веков...
© Юнна Мориц /Yunna Moritz/ Картины художника Nicholas Hely Hutchinson (Англия) D. Scarlatti (Sonata in A Major L.485,Sonata in A Minor L.429) в исполнение John Williams
|