Замирая, следил, 
как огонь подступает к дровам.
Подбирал тебя так, как мотив
подбирают к словам.

" Она была дочерью плотника из Киева - и
премьер-министром. Она была
непримиримой, даже фанатичной и
- при этом - очень человечной,
по-старомодному доброй и
внимательной. Она закупала оружие и хорошо
разбиралась в нем
- и сажала деревья в пустыне. Создавая и защищая маленькое
государство для своего народа, она многое изменила к лучшему
во всем мире.
Она стала легендой нашего века, а может и не
только нашего. Ее звали Голда
Меир. Голда - в переводе -
золотая, Меир - озаряющая."

«Фея волшебного ситечка» 

  Не бывает скучных мест. Бывают скучные люди. Феодосия подарила миру одного из самых странных романтиков — Грина (Александра Степановича Гриневского). Человек, который не имел практически ничего. Человек беспредельно одинокий, живший в крымском пространстве и выпавший из российского имперского и советского времени. Читая книги Грина, нельзя сказать, когда и где они написаны. Это могло быть любое время и любое место. Если Жюль Верн рвался вперед и постоянно опережал время, подсказывая ему технические новации и их применение, то Грин всегда рвался «внутрь-и-в-сторону».

Они познакомились в Польше в середине 60-х годов и пронесли свою дружбу через всю жизнь. Остаётся только гадать, что значила для Окуджавы Агнешка Осецка, но незадолго до смерти он обращается к ней в своих стихотворениях чаще, чем к кому-либо другому. Одинокий и бесконечно уставший человек — таким предстаёт он перед нами в своих последних стихотворениях.

Поверь мне, Агнешка, грядут перемены... 
Так я написал тебе в прежние дни. 
Я знал и тогда, что они непременны,  
лишь ручку свою ты до них дотяни.

А если не так, для чего ж мы сгораем? 
Так, значит, свершится все то, что хотим? 
Да, все совершится, чего мы желаем,  
оно совершится, да мы улетим.